Александр николаевич лодыгин биография. Литературно-исторические заметки юного техника

(1923-03-16 ) (75 лет)

Алекса́ндр Никола́евич Лоды́гин (6 октября , с. Стеньшино , Тамбовская губерния, Российская империя - 16 марта , Бруклин , Нью-Йорк , США) - русский электротехник, один из изобретателей лампы накаливания (11 июля 1874 года).

Биография

Александр Николаевич Лодыгин родился в селе Стеньшино Липецкого уезда Тамбовской губернии (ныне Петровский район Тамбовской области). Происходил из очень старой и знатной дворянской фамилии (его род, как и род Романовых , вёл своё происхождение от Андрея Кобылы). Его родители - небогатые дворяне, Николай Иванович и Варвара Александровна (в девичестве Вельяминова).

По семейной традиции Александр должен был стать военным, и поэтому в 1859 году он поступил в неранжированную роту («подготовительные классы») Воронежского кадетского корпуса , которая располагалась в Тамбове , затем был переведён в Воронеж с характеристикой: «добр, отзывчив, прилежен». В 1861 году в Тамбов переехала вся семья Лодыгиных. В 1865 году Лодыгин был выпущен из кадетского корпуса юнкером в 71-й пехотный Белевский полк , а с по 1868 годы учился в Московском юнкерском пехотном училище .

Участвовал Лодыгин и в политической жизни. Им была написана статья «Открытое письмо гг. членам Всероссийского национального клуба» (1910) и брошюра «Националисты и другие партии» (1912), изданная Всероссийским национальным клубом.

Награды и звания

• За участие в Венской электротехнической выставке Лодыгин был награждён орденом Станислава III-й степени.
• В 1874 году за изобретение лампы Петербургская АН присудила ему Ломоносовскую премию .
• В 1899 году Петербургский электротехнический институт присвоил ему звание почётного инженера-электрика.

Изобретения

Лампа накаливания

У электрической лампочки нет одного-единственного изобретателя. История лампочки представляет собой целую цепь открытий, сделанных разными людьми в разное время (см. Лампа накаливания: история изобретения). Однако заслуги Лодыгина в создании ламп накаливания особенно велики. Лодыгин первым предложил применять в лампах вольфрамовые нити (в современных электрических лампочках нити накала именно из вольфрама) и закручивать нить накаливания в форме спирали. Также Лодыгин первым стал откачивать из ламп воздух, чем увеличил их срок службы во много раз. Другим изобретением Лодыгина, направленным на увеличение срока службы ламп, было наполнение их инертным газом.

Водолазный аппарат

Индукционная печь

Другое

Лодыгин изобрёл электрический обогреватель для отопления.

Был в числе инициаторов создания журнала «Электричество » (1881).

Память

Переулок Лодыгина в Санкт-Петербурге.

Улица Лодыгина в Екатеринбурге.

Напишите отзыв о статье "Лодыгин, Александр Николаевич"

Примечания

Литература

• Григорьев С. В. Биографический словарь. Естествознание и техника в Карелии. - Петрозаводск: Карелия, 1973. - С. 256. - 269 с. - 1000 экз.

Ссылки

• Лодыгин Александр Николаевич - статья из Большой советской энциклопедии .

Отрывок, характеризующий Лодыгин, Александр Николаевич

Утром, когда камердинер, внося кофе, вошел в кабинет, Пьер лежал на отоманке и с раскрытой книгой в руке спал.
Он очнулся и долго испуганно оглядывался не в силах понять, где он находится.
– Графиня приказала спросить, дома ли ваше сиятельство? – спросил камердинер.
Но не успел еще Пьер решиться на ответ, который он сделает, как сама графиня в белом, атласном халате, шитом серебром, и в простых волосах (две огромные косы en diademe [в виде диадемы] огибали два раза ее прелестную голову) вошла в комнату спокойно и величественно; только на мраморном несколько выпуклом лбе ее была морщинка гнева. Она с своим всёвыдерживающим спокойствием не стала говорить при камердинере. Она знала о дуэли и пришла говорить о ней. Она дождалась, пока камердинер уставил кофей и вышел. Пьер робко чрез очки посмотрел на нее, и, как заяц, окруженный собаками, прижимая уши, продолжает лежать в виду своих врагов, так и он попробовал продолжать читать: но чувствовал, что это бессмысленно и невозможно и опять робко взглянул на нее. Она не села, и с презрительной улыбкой смотрела на него, ожидая пока выйдет камердинер.
– Это еще что? Что вы наделали, я вас спрашиваю, – сказала она строго.
– Я? что я? – сказал Пьер.
– Вот храбрец отыскался! Ну, отвечайте, что это за дуэль? Что вы хотели этим доказать! Что? Я вас спрашиваю. – Пьер тяжело повернулся на диване, открыл рот, но не мог ответить.
– Коли вы не отвечаете, то я вам скажу… – продолжала Элен. – Вы верите всему, что вам скажут, вам сказали… – Элен засмеялась, – что Долохов мой любовник, – сказала она по французски, с своей грубой точностью речи, выговаривая слово «любовник», как и всякое другое слово, – и вы поверили! Но что же вы этим доказали? Что вы доказали этой дуэлью! То, что вы дурак, que vous etes un sot, [что вы дурак,] так это все знали! К чему это поведет? К тому, чтобы я сделалась посмешищем всей Москвы; к тому, чтобы всякий сказал, что вы в пьяном виде, не помня себя, вызвали на дуэль человека, которого вы без основания ревнуете, – Элен всё более и более возвышала голос и одушевлялась, – который лучше вас во всех отношениях…
– Гм… гм… – мычал Пьер, морщась, не глядя на нее и не шевелясь ни одним членом.
– И почему вы могли поверить, что он мой любовник?… Почему? Потому что я люблю его общество? Ежели бы вы были умнее и приятнее, то я бы предпочитала ваше.
– Не говорите со мной… умоляю, – хрипло прошептал Пьер.
– Отчего мне не говорить! Я могу говорить и смело скажу, что редкая та жена, которая с таким мужем, как вы, не взяла бы себе любовников (des аmants), а я этого не сделала, – сказала она. Пьер хотел что то сказать, взглянул на нее странными глазами, которых выражения она не поняла, и опять лег. Он физически страдал в эту минуту: грудь его стесняло, и он не мог дышать. Он знал, что ему надо что то сделать, чтобы прекратить это страдание, но то, что он хотел сделать, было слишком страшно.
– Нам лучше расстаться, – проговорил он прерывисто.
– Расстаться, извольте, только ежели вы дадите мне состояние, – сказала Элен… Расстаться, вот чем испугали!
Пьер вскочил с дивана и шатаясь бросился к ней.
– Я тебя убью! – закричал он, и схватив со стола мраморную доску, с неизвестной еще ему силой, сделал шаг к ней и замахнулся на нее.
Лицо Элен сделалось страшно: она взвизгнула и отскочила от него. Порода отца сказалась в нем. Пьер почувствовал увлечение и прелесть бешенства. Он бросил доску, разбил ее и, с раскрытыми руками подступая к Элен, закричал: «Вон!!» таким страшным голосом, что во всем доме с ужасом услыхали этот крик. Бог знает, что бы сделал Пьер в эту минуту, ежели бы
Элен не выбежала из комнаты.

Через неделю Пьер выдал жене доверенность на управление всеми великорусскими имениями, что составляло большую половину его состояния, и один уехал в Петербург.

Прошло два месяца после получения известий в Лысых Горах об Аустерлицком сражении и о погибели князя Андрея, и несмотря на все письма через посольство и на все розыски, тело его не было найдено, и его не было в числе пленных. Хуже всего для его родных было то, что оставалась всё таки надежда на то, что он был поднят жителями на поле сражения, и может быть лежал выздоравливающий или умирающий где нибудь один, среди чужих, и не в силах дать о себе вести. В газетах, из которых впервые узнал старый князь об Аустерлицком поражении, было написано, как и всегда, весьма кратко и неопределенно, о том, что русские после блестящих баталий должны были отретироваться и ретираду произвели в совершенном порядке. Старый князь понял из этого официального известия, что наши были разбиты. Через неделю после газеты, принесшей известие об Аустерлицкой битве, пришло письмо Кутузова, который извещал князя об участи, постигшей его сына.
«Ваш сын, в моих глазах, писал Кутузов, с знаменем в руках, впереди полка, пал героем, достойным своего отца и своего отечества. К общему сожалению моему и всей армии, до сих пор неизвестно – жив ли он, или нет. Себя и вас надеждой льщу, что сын ваш жив, ибо в противном случае в числе найденных на поле сражения офицеров, о коих список мне подан через парламентеров, и он бы поименован был».
Получив это известие поздно вечером, когда он был один в. своем кабинете, старый князь, как и обыкновенно, на другой день пошел на свою утреннюю прогулку; но был молчалив с приказчиком, садовником и архитектором и, хотя и был гневен на вид, ничего никому не сказал.
Когда, в обычное время, княжна Марья вошла к нему, он стоял за станком и точил, но, как обыкновенно, не оглянулся на нее.
– А! Княжна Марья! – вдруг сказал он неестественно и бросил стамеску. (Колесо еще вертелось от размаха. Княжна Марья долго помнила этот замирающий скрип колеса, который слился для нее с тем,что последовало.)
Княжна Марья подвинулась к нему, увидала его лицо, и что то вдруг опустилось в ней. Глаза ее перестали видеть ясно. Она по лицу отца, не грустному, не убитому, но злому и неестественно над собой работающему лицу, увидала, что вот, вот над ней повисло и задавит ее страшное несчастие, худшее в жизни, несчастие, еще не испытанное ею, несчастие непоправимое, непостижимое, смерть того, кого любишь.
– Mon pere! Andre? [Отец! Андрей?] – Сказала неграциозная, неловкая княжна с такой невыразимой прелестью печали и самозабвения, что отец не выдержал ее взгляда, и всхлипнув отвернулся.
– Получил известие. В числе пленных нет, в числе убитых нет. Кутузов пишет, – крикнул он пронзительно, как будто желая прогнать княжну этим криком, – убит!
Княжна не упала, с ней не сделалось дурноты. Она была уже бледна, но когда она услыхала эти слова, лицо ее изменилось, и что то просияло в ее лучистых, прекрасных глазах. Как будто радость, высшая радость, независимая от печалей и радостей этого мира, разлилась сверх той сильной печали, которая была в ней. Она забыла весь страх к отцу, подошла к нему, взяла его за руку, потянула к себе и обняла за сухую, жилистую шею.
– Mon pere, – сказала она. – Не отвертывайтесь от меня, будемте плакать вместе.
– Мерзавцы, подлецы! – закричал старик, отстраняя от нее лицо. – Губить армию, губить людей! За что? Поди, поди, скажи Лизе. – Княжна бессильно опустилась в кресло подле отца и заплакала. Она видела теперь брата в ту минуту, как он прощался с ней и с Лизой, с своим нежным и вместе высокомерным видом. Она видела его в ту минуту, как он нежно и насмешливо надевал образок на себя. «Верил ли он? Раскаялся ли он в своем неверии? Там ли он теперь? Там ли, в обители вечного спокойствия и блаженства?» думала она.
– Mon pere, [Отец,] скажите мне, как это было? – спросила она сквозь слезы.
– Иди, иди, убит в сражении, в котором повели убивать русских лучших людей и русскую славу. Идите, княжна Марья. Иди и скажи Лизе. Я приду.
Когда княжна Марья вернулась от отца, маленькая княгиня сидела за работой, и с тем особенным выражением внутреннего и счастливо спокойного взгляда, свойственного только беременным женщинам, посмотрела на княжну Марью. Видно было, что глаза ее не видали княжну Марью, а смотрели вглубь – в себя – во что то счастливое и таинственное, совершающееся в ней.
– Marie, – сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, – дай сюда твою руку. – Она взяла руку княжны и наложила ее себе на живот.
Глаза ее улыбались ожидая, губка с усиками поднялась, и детски счастливо осталась поднятой.
Княжна Марья стала на колени перед ней, и спрятала лицо в складках платья невестки.
– Вот, вот – слышишь? Мне так странно. И знаешь, Мари, я очень буду любить его, – сказала Лиза, блестящими, счастливыми глазами глядя на золовку. Княжна Марья не могла поднять головы: она плакала.
– Что с тобой, Маша?
– Ничего… так мне грустно стало… грустно об Андрее, – сказала она, отирая слезы о колени невестки. Несколько раз, в продолжение утра, княжна Марья начинала приготавливать невестку, и всякий раз начинала плакать. Слезы эти, которых причину не понимала маленькая княгиня, встревожили ее, как ни мало она была наблюдательна. Она ничего не говорила, но беспокойно оглядывалась, отыскивая чего то. Перед обедом в ее комнату вошел старый князь, которого она всегда боялась, теперь с особенно неспокойным, злым лицом и, ни слова не сказав, вышел. Она посмотрела на княжну Марью, потом задумалась с тем выражением глаз устремленного внутрь себя внимания, которое бывает у беременных женщин, и вдруг заплакала.
– Получили от Андрея что нибудь? – сказала она.
– Нет, ты знаешь, что еще не могло притти известие, но mon реrе беспокоится, и мне страшно.

В 20-х годах прошлого века в избах русских крестьян засветились электрические лампы накаливания. В советской печати их прозвали «лампочками Ильича». В этом было некоторое лукавство. Лампочки в СССР поначалу использовались в основном немецкие — компании Siemens. Международный патент принадлежал американской компании Томаса Эдисона. Но истинным изобретателем лампы накаливания является Александр Николаевич Лодыгин — русский инженер великого таланта и драматичной судьбы. Его имя, малоизвестное даже на Родине, заслуживает особой записи на исторических скрижалях Отечества.

В меру яркий и теплый свет лампочки с раскаленной вольфрамовой пружинкой многие из нас во младенчестве видят даже раньше, чем свет солнца. Разумеется, так было не всегда. У электролампы много отцов, начиная с академика Василия Петрова, зажегшего в 1802-м электродугу в своей лаборатории в Петербурге. Приручить свечение различных материалов, через которые пропускают электрический ток, с тех пор пытались многие. В ряду «укротителей» электросвета — полузабытые теперь русские изобретатели А.И. Шпаковский и В.Н. Чиколев, немец Гёбель, англичанин Суон. Яркой звездой на научном небосклоне взошло имя нашего соотечественника Павла Яблочкова, создавшего первую серийную «электрическую свечу» на угольных стержнях, в мгновение ока покорившую европейские столицы и прозванную в тамошней прессе «русским Солнцем». Увы, ослепительно сверкнув в середине 1870-х, свечи Яблочкова так же быстро и погасли. У них был существенный изъян: сгоревшие угольки нужно было вскоре заменять новыми. Кроме того, они давали столь «жаркий» свет, что в небольшой комнате было невозможно дышать. Так можно было освещать лишь улицы и просторные помещения.

Человеком, который впервые догадался выкачать из стеклянной ламповой колбы воздух, а потом и заменить уголь на тугоплавкий вольфрам, стал тамбовский дворянин, бывший офицер, народник и инженер с душой мечтателя Александр Николаевич Лодыгин.

Обошел русского творца, оказавшись для всего западного мира «отцом электросвета», американский изобретатель и предприниматель Томас Алва Эдисон, по иронии судьбы родившийся в один год (1847) с Лодыгиным и Яблочковым.

Справедливости ради надо сказать, что Эдисон придумал современную форму лампы, винтовой цоколь с патроном, вилку, розетку, предохранители. И вообще многое сделал для массового применения электроосвещения. Но птица-идея и первые «птенцы» родились в голове и петербургской лаборатории Александра Лодыгина. Парадокс: электролампа стала побочным результатом воплощения его главной юношеской мечты — о создании электролета, «летательной машины тяжелее воздуха на электрической тяге, способной поднимать до 2 тыс. пудов груза», и в частности бомб для военных целей. «Летак», как он его называл, был снабжен двумя воздушными винтами, один из которых тянул аппарат в горизонтальной плоскости, другой поднимал вверх. Прообраз вертолета, придуманный за полвека до изобретения другого русского гения Игоря Сикорского, задолго до первых полетов братьев Райт.

О, это был человек фееричной и весьма поучительной для нас — русских потомков — судьбы! Обедневшие дворяне Тамбовской губернии Лодыгины вели свой род от московского боярина времен Ивана Калиты Андрея Кобылы — общего предка с царственным домом Романовых. Еще десятилетним мальчишкой в наследственной деревне Стеньшино Саша Лодыгин соорудил крылья, прикрепил их за спиной и, как Икар, прыгнул с крыши бани. Дело обошлось синяками. По родовой традиции, он пошел в военные, учась в Тамбовском и Воронежском кадетских корпусах, отслужил юнкером в 71-м Белевском полку и окончил Московское юнкерское пехотное училище. Но его уже непреодолимо тянули физика и техника. К недоумению сослуживцев и ужасу родителей, Лодыгин вышел в отставку и устроился на Тульский оружейный завод простым молотобойцем, благо от природы отличался изрядной физической силой. Для этого ему пришлось даже скрыть свое дворянское происхождение. Так он начал осваивать технику «снизу», заодно зарабатывая средства на постройку своего «летака». Потом Петербург — работа слесарем на металлургическом заводе принца Ольденбургского, а по вечерам — лекции в Университете и Технологическом институте, уроки слесарного мастерства в группе молодых «народников», среди которых его первая любовь — княжна Друцкая-Сокольницкая.

Электролет продуман до мелочей: отопление, навигация, масса других приборов, которые стали как бы наброском инженерного творчества на всю жизнь. Среди них была совсем второстепенная, казалось бы, деталь — электрическая лампочка для освещения кабины пилота.

Но пока это для него мелочь, он записывается на прием в военное ведомство и показывает генералам чертежи электролета. Изобретателя снисходительно выслушали и положили проект в секретный архив. Знакомые советуют расстроенному Александру предложить свой «летак» Франции, сражающейся с Пруссией. И вот, собрав 98 рублей на дорогу, Лодыгин отправляется в Париж. В армяке, смазных сапогах и кумачовой рубахе навыпуск. При этом под мышкой у русского молодца — рулон чертежей и расчетов. На остановке в Женеве возбужденная странным видом приезжего толпа сочла его прусским шпионом и уже потащила вешать на газовом фонаре. Спасло только вмешательство полиции.

Удивительно, но никому не известный русский получает не только аудиенцию у сверхзанятого военного министра Франции Гамбетты, но и разрешение строить свой аппарат на заводах Крезо. С 50 000 франков в придачу. Однако вскоре пруссаки входят в Париж, и русскому уникуму приходится, несолоно хлебавши, возвращаться на родину.

Продолжая работать и учиться, Лодыгин в Петербурге уже целенаправленно занялся электросветом. К концу 1872-го изобретатель после сотен опытов, при помощи механиков братьев Дидрихсон нашел способ создавать разреженный воздух в колбе, где угольные стерженьки могли гореть часами.

В 1872 году Лодыгин подал заявку на изобретение лампы накаливания, а в 1874 году — получил патент на своё изобретение (привилегия № 1619 от 11 июля 1874) и Ломоносовскую премию от Петербургской академии наук. Лодыгин запатентовал своё изобретение во многих странах: Австро-Венгрии, Испании, Португалии, Италии, Бельгии, Франции, Великобритании, Швеции, Саксонии и даже в Индии и Австралии. Он основал вместе с Василием Дидрихсоном компанию «Русское товарищество электрического освещения Лодыгин и К°».Параллельно Лодыгину удалось решить и старую проблему «дробления света», т.е. включения большого числа источников света в цепь одного генератора электрического тока.
Но талант изобретателя и предпринимателя — разные вещи. И последним, в отличие от своего заокеанского коллеги, Лодыгин явно не обладал. Дельцы, сбежавшиеся на лодыгинский свет в его «акционерку», вместо энергичного усовершенствования и продвижения изобретения (на что надеялся изобретатель) пустились в безудержные биржевые спекуляции в расчете на будущую сверхприбыль. Закономерным финалом стало банкротство общества.

В осенний вечер 1873-го зеваки стекались на Одесскую улицу, на углу которой располагалась лаборатория Лодыгина. Впервые в мире на двух уличных фонарях керосиновые лампы были заменены лампами накаливания, изливавшими яркий белый свет. Пришедшие убеждались, что читать газеты так гораздо сподручнее. Акция произвела в столице фурор. Владельцы модных магазинов выстроились в очередь за новыми лампами. Электроосвещение с успехом использовали при ремонте кессонов в Адмиралтейских доках. Патриарх электротехники, знаменитый Борис Якоби, дал на него положительный отзыв. В итоге Александр Лодыгин с двухлетней задержкой получает Привилегию Российской империи (патент) на «Способ и аппараты дешевого электрического освещения», а еще раньше — патенты в десятках стран мира. В Академии наук ему вручают престижную Ломоносовскую премию.
В 1875 —1878 годы он провёл в туапсинской колонии-общине народников. На три года известный изобретатель исчезает из столицы, и никто, кроме близких друзей, не знает, где он. А тот вместе с группой единомышленников-«народников» на крымском берегу создает колонию-общину. На выкупленном участке побережья возле Туапсе выросли аккуратные хибары, которые Александр Николаевич не преминул осветить своими лампами. Вместе с товарищами он разбивает сады, ходит на фелюгах за рыбой в море. Он по-настоящему счастлив. Однако местные власти, напуганные вольным поселением петербургских гостей, находят способ колонию запретить.
С 1878 года Лодыгин снова в Петербурге , работал на разных заводах, занимался усовершенствованием водолазного аппарата, трудился над другими изобретениями.
В это время, после прокатившейся волны революционного террора, в обеих столицах идут аресты «народников», среди которых все чаще попадаются близкие знакомые Лодыгина… Ему настоятельно советуют от греха на время уехать за границу. «Временный» отъезд растянулся на 23 года
В 1884 году организовал в Париже производство ламп накаливания - ламповую фирму «Лодыгин и де Лиль» и прислал в Санкт-Петербург партию ламп для 3-й электротехнической выставки.

В 1884 году Лодыгина награждают орденом Станислава 3-й степени за лампы, завоевавшие Гран-при на выставке в Вене. И в это же время правительство начинает переговоры с иностранными фирмами о долгосрочном проекте газового освещения российских городов. Как это знакомо, не правда ли? Лодыгин обескуражен и оскорблен.

Заграничная одиссея Александра Лодыгина — страница, достойная отдельного рассказа. Упомянем лишь кратко, что изобретатель несколько раз сменял жительство в Париже и в разных городах США, работал в компании главного конкурента Эдисона — Джорджа Вестингауза — с легендарным сербом Николой Теслой. В Париже Лодыгин построил первый в мире электромобиль, в США руководил строительством первых американских метрополитенов, заводов для производства феррохрома и ферровольфрама. Вообще, США и мир обязаны ему рождением новой отрасли — промышленной электротермической обработки. Попутно он изобрел множество практических «мелочей», например электропечь, аппарат для сварки и резки металлов. В Париже Александр Николаевич обвенчался с немецкой журналисткой Алмой Шмидт, родившей ему впоследствии двух дочерей.

Лодыгин не переставал совершенствовать свою лампу, не желая уступать пальму первенства Эдисону. Бомбардируя Патентное бюро США своими новыми заявками, он счел работу с лампой завершенной лишь после того, как запатентовал вольфрамовую нить накаливания и создал серию электропечей для тугоплавких металлов.

Однако в сфере патентного крючкотворства и бизнес-интриг русскому инженеру соревноваться с Эдисоном было не под силу. Американец терпеливо выждал, пока истекут сроки действия лодыгинских патентов, и в 1890 году получил собственный патент на лампу накаливания с электродом из бамбука, тут же открыв ее промышленное производство.

В истории «о лампе накаливания» есть место и детективу, и размышлению о русском менталитете. Ведь Эдисон начал заниматься лампочкой после того, как мичман А.Н. Хотинский, посланный в США принимать крейсеры, строящиеся по заказу Российской империи, побывал в лаборатории Эдисона, передав последнему лампу накаливания Лодыгина. (В 1877 году морской офицер А. Н. Хотинский принимал в Америке крейсеры, строящиеся по заказу Российской империи. При посещении им лаборатории Т. Эдисона он передал последнему лампу накаливания Лодыгина и "свечу Яблочкова" со схемой дробления света. . По непроверенным данным, вроде как за 10000 вечнозелённых.
Лампы Лодыгина и свеча Яблочкова в порядки испытаний устанавливались на один из крейсеров. Лампу Лодыгина Эдисон и запатентовал, но использовал в качестве нити накаливания уголь от обожжённого бамбука.
Яблочков выступил в печати против американцев, заявив, что Томас Эдисон украл у русских не только их мысли и идеи, но и их изобретения. Профессор В. Н. Чиколев писал тогда, что способ Эдисона не нов и обновления его ничтожны.Фишка в том, что лампу накаливания с вольфрамовой нитью запатентовал, таки Лодыгин, но продал патент в 1906 году General Electric фактически принадлежавшей Эдисону. В принципе Эдисон такого же пошиба деляга, как и Джобс с Гейтсом - талантливые администраторы и бизнесмены, ни хрена своего не изобретшие . )
Затратив сотни тысяч долларов, американский гений долго не мог добиться лодыгинского успеха, а потом так же долго не мог обойти его международные патенты, поддерживать которые годами русский изобретатель не мог. Ну, не умел он накапливать и приумножать свои заработки! Томас Алвович же был последователен, как каток. Последним препятствием к мировой монополии на электросвет стал лодыгинский патент на лампу с вольфрамовой нитью накаливания. Помог Эдисону в этом… сам Лодыгин. Истосковавшийся по Родине и не имея средств на возвращение, русский инженер в 1906-м через подставных лиц Эдисона за гроши продал патент своей лампы General Electric, уже находившейся к тому времени под контролем американского «короля изобретателей». Тот сделал все, чтобы электрическое освещение стало считаться во всем мире «эдисоновским», а имя Лодыгина кануло в закоулки спецсправочников, как некий занятный артефакт. Эти усилия с тех пор аккуратно поддерживаются американским правительством и всем «цивилизованным человечеством».

В России Александра Николаевича Лодыгина ждало умеренное признание его заслуг, лекции в Электротехническом институте, пост в Стройуправлении Санкт-Петербургской железной дороги, командировки по планам электрификации отдельных губерний. Сразу после начала Мировой войны он подал в военное министерство заявку на «цикложир» — электрический летательный аппарат вертикального взлета, но получил отказ.

Уже в апреле 1917-го Лодыгин предложил Временному правительству достроить свой уже практически готовый электролет и был готов сам полететь на нем на фронт. Но от него вновь отмахнулись, как от назойливой мухи. Тяжело заболевшая жена уехала с дочерьми к родителям в США. И тогда пожилой изобретатель топором порубил корпус своего «летака», сжег чертежи и с тяжелым сердцем 16 августа 1917-го уехал вслед за семьей в США.

Запоздавшее приглашение от Глеба Кржижановского вернуться на родину для участия в разработке ГОЭЛРО Александр Николаевич отклонил по простой причине: он уже не вставал с постели. В марте 1923 года, когда электрификация в СССР шла полным ходом, Александра Лодыгина избрали почетным членом Общества русских электротехников. Но он об этом не узнал — приветственное письмо пришло в Нью-Йорк лишь к концу марта, а 16 марта адресат скончался в своей бруклинской квартире. Как и все вокруг, она была ярко освещена «лампочками Эдисона».

Дата рождения: 18 октября 1847 года
Место рождения: Тамбов, Россия
Дата смерти: 16 марта 1923 года
Место смерти: Бруклин, США

Александр Николаевич Лодыгин – русский изобретатель лампы накаливания.

Александр Лодыгин был рожден 18 октября 1847 года в селе Стеньшино Тамбовской губернии в старинной семье дворян, но при этом небогатой, имевшей одного предка с Романовыми.

Как и отец, Александр стал военным, для чего в 1859 стал учиться в подготовительных классах в Воронежском кадетском корпусе, а потом в аналогичном корпусе в Тамбове. В 1861 году его семья присоединилась к нему в Тамбове, а через 4 года Лодыгин его окончил в звании юнкера.

После этого он стал числиться в 71 пехотном Белевском полку. В 1866-1868 проходил обучение в Московском юнкерском пехотном училище.

В 1870 в отставке стал работать в Петербурге. Здесь он в полной мере стал проявлять себя как изобретатель. Так, он придумал электролет – летательную машину с двигателем от электричества. После этого его внимание приковываю лампы накаливания и водолазный аппарат.

Свои предложения он посылает в российского министерство военных дел, но не получив ответа, получает приглашение в Париж для постройки своего летательного аппарата для войны с Пруссией, но разгром Франции в этой войне приостановил его планы. Пробыв там некоторое время, он возвращается в Россию.

В Петербурге он посещает уроки по физике, химии и механике в Технологическом институте в должности вольного слушателя.

С 1871 по 1874 экспериментирует с лампами накаливания и проводит первую демонстрацию своего изобретения в нескольких местах в Петербурге.

Его первые опыты основывались на использовании железной проволочки в виде накаливающей нити, но она не выдерживала напряжения и ученый перешел на угольный стержень в стеклянном флаконе.

В 1872 регистрирует патент на свою лампу, а еще через пару лет получает его. За лампу накаливания его награждают Ломоносовской премией от имени Петербургской академии наук. Изобретение Лодыгина расходится по странам Европы и мира.

После успеха Лодыгин создает свою компанию Русское товарищество электрического освещения Лодыгин и Ко.
В 1870-е он общается с народниками, с 1875 по 1878 даже живет в Туапсе с их общиной. В 1878 возвращается в столицу, работает над водолазным аппаратом и изобретает другие механизмы.

Принимает участие в Венской электротехнической выставке и становится обладателем ордена Станислава. В 1899 становится почетным инженером-электриком от Санкт-Петербургского электротехнического института.

В 1884 из-за развития революционерства его друзей арестовывают, а сам он, чтобы избежать той же участи, едет во Францию, а потом и в США. Там он живет 23 года и продолжает изобретать, совершенствовать свои лампы. В эмиграции он создал электропечи и электромобили, принимал участие в стройках заводов и метро.

В начале 1900-х он изобретает нити накала из тугоплавких металлов, патент на которые в 1906 продает компании Дженерал электрик.

В 1884 создал свой завод по производству ламп накаливания и первые образцы прислал в Петербург, чтобы выставить их на 3 электротехнической выставке. В 1894 в Париже создает компанию Лодыгин и де Лиль, в 1900 участвует во Всемирной выставке.

В 1906 в США строит завод по получению вольфрама, хрома и титана для своих нитей накаливания. Также он изобрел электропечь для плавки этих металлов индукционным способом.

В 1895 женится, позже воспитал 2 дочерей. В 1907 возвращается в Россию и становится преподавателем. Он работает в Электротехническом институте и при Петербургской железной дороге.

В 1913 посещает губернии Олонецкую и Нижегородскую для их электрификации, но тут начинается Первая мировая и планы об электрификации приходится заменить на разработку летательного аппарата по типу взлета вертолета.

В 1910-е участвует в политики, написал статьи и брошюры о националистах. После 1917 года не смирился с правительством большевиков и покинул Россию, переезжает в США.

Его приглашали вернуться обратно для разработки плана ГОЭЛРО, но из-за тяжелой болезни он отказался.

Достижения Александра Лодыгина:

Изобрел лампу накаливания и нити накала из вольфрама

Даты из биографии Александра Лодыгина:

18 октября 1847 года – родился в Тамбове
1859-1865 годы – обучение в Воронежском и Тамбовском кадетских корпусах
1870 год – переезд в Петербург
1874 год – патент на лампу накаливания
1884-1907 годы – эмиграция
1907 год –возвращение в Россию, электрификация
1917 год – эмиграция в США
16 марта 1923 года - смерть

Интересные факты Александра Лодыгина:

Его имя носит кратер и улицы в некоторых городах
Лампу накаливания изобрело несколько человек, но именно Лодыгин совершил важнейшие ее открытия

Русский электротехник, один из изобретателей лампы накаливания (11 июля 1874 года), предприниматель.

Лодыгин родился в селе Стеньшино Тамбовской губернии в дворянской семье. Род будущего изобретателя был очень знатным и вел свое происхождение от Андрея Кобылы, от которого происходили и Романовы.

В 1859 году Лодыгин поступил в кадетский корпус в Тамбове, а в 1867 году окончил Московское юнкерское училище, где учился на военного инженера. Через 3 года Александр переехал в Санкт- Петербург. Уже тогда проявился его интерес к лампам накаливания. В качестве вольного слушателя он стал посещать лекции в Технологическом институте. В 1871-1874 годах Лодыгин посвятил экспериментам, пробуя использовать лампы накаливания для электрического освещения Адмиралтейства, Галерной гавани, Технологического института и др.

Сначала в качестве нити накаливания изобретатель пробовал использовать железную проволоку, но подобные эксперименты не увенчались успехом, и Лодыгин стал проводить опыты с угольным стержнем, который размещался в стеклянном баллоне.

В 1872 году Лодыгин подал заявку на свое изобретение, а через 2 года получил привилегию (патент) № 1619 (от 11 июля 1874 года). Петербургская академия наук удостоила изобретателя Ломоносовской премии. Лодыгин со временем получил на свое изобретение патенты Австро-Венгрии, Испании, Португалии, Италии, Бельгии, Франции, Великобритании, Швеции, Саксонии, Индии и Австралии. Также изобретатель основал фирму «Русское товарищество электрического освещения Лодыгин и К0».

Первая лампа накаливания, угольная, была изобретена в 1838 году в Бельгии. Чуть позже, в 1840 году, в Великобритании появилась лампа накаливания с платиновой спиралью. Немецкий изобретатель Г. Гебель в 1854 году создал подобие современной лампы, которая представляла собой обугленную бамбуковую нить в вакуумированном сосуде.

Параллельно экспериментам с лампами накаливания Лодыгин работал над проектом водолазного аппарата. Исследования и опыты в этой области оказались успешными. В 1871 году Лодыгиным был сконструирован водолазный скафандр, в котором кислород должен был вырабатываться из воды посредством электролиза - восстановительных химических реакций, происходящих при использовании электрического тока.

В период 1875-1878 годов изобретатель сблизился с представителями общественно-политического движения народников; эти годы он провел в Туапсе в народнической общине. В 1878 году Лодыгин вернулся в Петербург, где работал на разных заводах, совершенствовал конструкцию изобретенного им водолазного аппарата, создавал проекты других изобретений.

В 1884 году Лодыгин уехал за границу, где провел около 23 лет. Русский изобретатель работал во Франции и США, где создавал серию новых моделей ламп накаливания, проекты электропечей, электромобилей и др. Вскоре после того как он покинул Россию, Лодыгин организовал в Париже производство ламп накаливания. В начале 90-х годов XIX века изобретатель стал применять нити накала из тугоплавких металлов для мощных ламп в 100-400 свечей, а в 1894 году организовал в Париже фирму «Лодыгин и де Лиль», которая занималась выпуском ламп накаливания.

Русский изобретатель первым предложил применять в лампах накаливания нити из вольфрама и закручивать их в форме спирали, как до сих пор и делается в электрических лампочках. Еще одно новшество состояло в том, что Лодыгин впервые стал откачивать из ламп воздух, что позволило многократно увеличить срок их службы. Помимо этого, для увеличения срока службы ламп Лодыгин стал наполнять их инертным газом. Патенты, полученные русским исследователем в конце XIX века на лампы с нитями из тугоплавких металлов, в 1906 году были проданы американской фирме «Дженерал электрик компани».

В 1900 году Лодыгин со своими изобретениями принимал участие во Всемирной выставке в Париже. Позднее, переехав в США, изобретатель в 1906 году руководил строительством и пуском завода по электрохимическому получению вольфрама, хрома и титана. Кроме того, Лодыгин создавал проекты электрических печей сопротивления и индукционных печей для плавки металлов, мелинита, стекла, закалки и отжига стальных изделий, получения фосфора и кремния.

В 1895 году Лодыгин женился на журналистке Алме Шмидт, а в 1907 году вместе с супругой и двумя дочерьми приехал в Россию. Он занимался преподавательской деятельностью в Электротехническом институте, работал в строительном управлении Петербургской железной дороги. В начале Первой мировой войны изобретатель приступил к разработкам летательного аппарата вертикального взлета.

Вскоре после Февральской революции 1917 года изобретатель с семьей снова выехал в США. Представители новой власти приглашали Лодыгина вернуться в Советскую Россию, чтобы участвовать в разработке плана ГОЭЛРО (электрификации страны), однако изобретатель отказался ввиду болезни. Лодыгин скончался в Бруклине (США) в марте 1923 года.

Изобретения Лодыгина, в особенности лампа накаливания, сыграли огромную роль в дальнейшем развитии мировой цивилизации. Сейчас трудно представить себе жизнь без электрического освещения. В настоящее время выпускается несколько типов ламп накаливания, различающихся по назначению и особенностям конструкции. Это лампы накаливания общего и местного назначения, декоративные и иллюминационные, зеркальные, сигнальные, транспортные, прожекторные, лампы, предназначенные для применения в оптических приборах, и галогенные. Раньше в качестве индикаторов в различных приборах использовались небольшие по размеру коммутаторные лампы, но в настоящее время в аналогичных целях применяют светодиоды.

В области электротехники Лодыгин Александр Николаевич родом из села Стеньшина Тамбовской губернии, где он появился на свет 6 октября 1847 года в дворянской семье. В 12 лет Александр Лодыгин начал обучение в Воронежском кадетском корпусе, подготовительные классы которого располагались в городе Тамбове. Выйдя с хорошими рекомендациями из Кадетского корпуса в 1865 году, Лодыгин направляется в Белёвский пехотный полк юнкером. Александр Николаевич решил продолжать обучение и учился ещё два года в пехотном училище.

Но всё-таки карьера военнослужащего его не особо привлекает и 1870 году, уйдя в отставку, Лодыгин перебирается в , где пытается воплотить в жизнь свои идеи в области электротехники. Александру Николаевичу требуются материальные средства для проведения опытов с лампами накаливания и для проектирования нового водолазного аппарата. Военное министерство России долго не решается поддержать молодого изобретателя, и Лодыгин вынужден обратиться в Париж с предложением использовать в войне с прусской армией, спроектированный им летательный аппарат. Французские военные согласились, но разгром Франции не позволил Александру Николаевичу реализовать свои планы.

По возвращении в Петербург Лодыгин начал заниматься в Технологическом институте с 1871 по 1874 год опытами с лампами накаливания и демонстрировал их результаты в Адмиралтействе и в самом институте. Александр Николаевич использовал в лампе угольный стержень, который помещался в стеклянный баллон. Его труды не пропали даром — в 1874 году Лодыгин запатентовал своё изобретение и получил премию имени . Также он получил патент во многих странах мира и создал фирму «Русское товарищество электрического освещения Лодыгин и К°».

В 1878 году Лодыгин продолжает работу над водолазным аппаратом и принимает участие в Венской выставке вместе с другими электротехниками. По итогам выставки Александр Николаевич получает степени, а в 1899 ему присудили за его научные работы звание Почётный инженер-электрик.
Сложная политическая обстановка в России заставила Александра Николаевича покинуть страну на целых 23 года, но за границей Лодыгин активно работал и создавал новые изобретения. Он изобретал электромобили, электрические печи, новейшие лампы накаливания.

Так же Лодыгин участвовал в США и Франции в строительстве метро и многих крупных заводов. В 1893 году он применил в лампах нить накаливания, изготовленную из тугоплавких металлов, после чего создал в Париже фирму по производству мощных ламп. В 1906 году патенты изобретений Лодыгина в этой области были куплены американской компанией «Дженерал электрик».

С 1907 года Александр Николаевич вместе с семьёй возвращается в Россию, преподаёт в Электротехническом институте и работает в управлении железной дороги Петербурга. С 1914 года Лодыгин должен был активно заняться электрификацией Нижегородской и Олонецкой губерний, но планы изменились с началом Первой мировой войны. Александр Николаевич начал проектировать летательный аппарат с вертикальным взлётом, но приход к власти большевиков, с которыми Лодыгин не смог сработаться, заставил его вновь уехать в США. Позже были приглашения от Советского правительства для работ по ГОЭРЛО, но изобретателю уже не позволило состояние здоровья вернуться в Россию. Лодыгин скончался в 1923 году в американском городе Бруклин.